Library of the Best : Articles & Essays

Моя родина там, где моя библиотека…

Эразм Роттердамский (Герхард Герхардс)

Уверен, что никто не удивится тому , что в качестве заголовка для данного раздела моего сайта я выбрал афоризм Эразма Роттердамского, который считаю совершенно уместным когда мы вспоминаем о наших  семейных библиотеках и книгах, собранных в них в течение всей нашей жизни. В своем небольшом предисловии к моей будущей галерее лучших спортивных очерков и портретов, написанных профессиональными писателями и журналистами, мне очень хочется поделиться тем, как формировалось мое отношение к книгам и какую роль книги сыграли в моей жизни.

Я вспоминаю послевоенные годы и очереди на подписные издания классиков отечественной и мировой литературы, в которых мы с моим отцом простаивали часами. Какой же огромной была радость, когда заветная подписка осуществлялась и книги, со временем, занимали свое достойное место на полках нашей домашней библиотеки. В основном это были полные  собрания сочинений русских классиков, а также классиков зарубежной литературы, переведенные на русский язык блестящими мастерами. Но, помимо  изданий классиков, в нашей библиотеке были  книги советских авторов, содержащие небольшие повести и рассказы о Героях Гражданской и Великой Отечественной войны, от которых было просто невозможно  оторваться.

Чаще всего, это были небольшие произведения, в которых подвиг советского человека ставился превыше всего. Советские люди воевали, побеждали, умирали и выживали ради того, чтобы флаг СССР всегда развивался на Кремлем, а рубиновые звезды Кремля были неугасимыми НАВЕКИ ! Как я уже писал ранее, это были небольшие рассказы о том, каким трудным был путь перестройки Великой  Российской Империи  в страну, имя которой СССР, страну  воспоминания о которой до сих пор заставляют замирать сердце.

Однако, признаюсь, что уже тогда мне были интересны не только подвиги Красных Дьяволят и других героев Революции, сражавшихся на фронтах и поражающих всех нас своей храбростью и неуязвимостью, но и совершенно заземленные повести, взятые из самой обычной жизни, которые расширяли мой жизненный кругозор и,  в полном смысле этого слова, приближали меня к ее реальности.

Известно, что писать кратко умеют немногие, и конечно же, совсем не просто излагать свои мысли в небольших повестях и рассказах, и передавать в них интересные и весьма поучительные  истории. Запомниться на всю жизнь может и маленький рассказ о том, как  пришло чудо, и дом засветился радостью от того,  что отец вернулся живым с войны домой, и обнял  своего сына  крепкими  руками,  равно как и очень откровенный рассказ о первой  юношеской любви и обо всем, что связано с первым в жизни поцелуем. Ну, а искренние откровения молодого  папы, впервые услышавшего от своего крошечного сына слова ПАПА, разве не заставят нас дочитать этот короткий рассказ до самого конца!?  Эти, и подобные им, небольшие рассказы, всегда поражают нас своей простотой и откровенностью, а главное, они понятны нам…

Радость, грусть, печаль ,  вера, надежда и любовь  всегда были, есть  и будут в нашей жизни. И они будут с нами до тех пор , пока мы живем и растим  детей и внуков в духе наших семейных традиций и следуем, говоря современным языком, матрице  жизни нашей семьи, сформированной годами.

Такая семейная  матрица была и в моей жизни, и книги сыграли в ее формировании очень важную роль. В нашей домашней библиотеке было большое количество сочинений классиков российской и мировой литературы, что для семьи, прошедшей  Великую Отечественную Войну 1941-1945г.г. и сложные послевоенные годы было очень необходимо. Конечно, в силу того, что мой отец был военным юристом,  у нас было много книг  по юриспруденции, истории и теории права. В нашей библиотеке было полное собрание Большой Советской Энциклопедии, сочинения Ленина и Сталина, Карла Маркса, Фридриха  Энгельса, а также достаточно много солидных учебников и пособий по судебной медицине и другим дисциплинам, имеющим прямое отношение к юриспруденции.

Понятно, что чисто крестьянское происхождение моего отца, родившегося в бедной украинской семье, и воспитанного одной мамой, (его отец погиб во время Первой Мировой Войны) книга для него была носителем знаний, и возможности узнать как можно больше о той жизни, которая существовала за пределами маленькой деревни Козиевка , хоть и очень милой и приветливой, но к сожалению, не отвечающей его жизненным целям и потребностям. Отец мне этого никогда не говорил , но по его  стремлению собрать в послевоенные годы как можно больше классической литературы и узнать как можно больше, я понял, что всю свою жизнь  он стремился вырваться из деревни и…  УЧИТЬСЯ, УЧИТЬСЯ и УЧИТЬСЯ! И не потому, что так сказал Ленин, а потому, что образование в СССР было крайне необходимо.

И он  сделал это сразу же по окончании войны, получив высшее юридическое образование во Львовском Государственном Университете.

Так, что книги были со мной каждый день, а если каких-либо книг не было у нас дома, то я проводил время в самой обычной городской библиотеке , и находил то, что я искал. Несмотря на то, что увлекательные произведения Александра Дюма, Майн Рида, Стивенсона и Жюль Верна и  бестселлеры отечественных классиков были очень интересны мне, все же, по мере того, как я становился старше у меня появилось огромное желание узнать больше о жизни Мэтров литературы и искусства, их взлетах и падениях, жизненных  триумфах и досадных трагедиях, то есть, о всем том, что характерно для Великих Мира Сего!

Лично я не могу похвастаться своими собственными рассказами, как говорят в Одессе „за жизнь“, поскольку всегда считал, что в моей  жизни не было ничего такого, о чем можно было бы рассказать, и чем можно было бы удивить моих потенциальных читателей. Спортсмен, тренер, ученый, преподаватель, спортивный менеджер, организатор спортивно-гимнастических шоу, тренер тренеров – таким был  мой послужной список. Но так уж было велено судьбой, что пройдя  сложный период  распада СССР , и проработав довольно длительный срок за рубежом, в течение которого моя жизнь в значительной степени была перестроена, я все же, решился написать свою первую книгу о гимнастике, служению которой я посвятил более 50 лет своей жизни.

Об этой книге  довольно много написано в других разделах моего сайта, и поэтому нет особой необходимости даже кратко аннотировать ее здесь. Хочу лишь признаться, что в процессе работы над  ней,  мне вспомнилось всё в самых мельчайших деталях… Главные герои буквально, предстали перед  глазами, и очень искренне заговорили со мной. Это были мои учителя, ученики, спортсмены, организаторы спорта, просто мои друзья и многие мои соратники, которым я останусь благодарен до конца своей жизни.

Уже после опубликования книги, работая в США, я дополнил серию этих очерков портретами других представителей моего любимого спорта и поделился ими в ряде интернет-ресурсов.

Писать о таких выдающихся спортсменах, как  Лариса Латынина и Виктор Чукарин, Мария Филатова и Наталья Юрченко, конечно же, не только большое удовольствие , но и  огромная ответственность. Лично мне, очень хочется на своем сайте собрать некоторые лучшие статьи и очерки, посвященные Звездам Мировой Гимнастики, и их спортивным и жизненным достижениям, написанные лучшими профессиональными журналистами и писателями.

Понятно, что это амбициозная и сверхсложная задача, но я постараюсь с ней справиться.

THE BEST PORTRAITS STRAIGHT FROM THE DESK

June, 10th, 2020 ( 5:00 PM, Dusseldorf  Time)

GOING BACK TO THE PAST… The presentation of this part of my website I am beginning from the article which was written by Prof. Yu. K. Gaverdovsky and was given to me straight from his desk! I am very pleased to put this short article as an example of the Best Writings done by professional writers. I am publishing this intriguing story as first article not as a  somebody’s Portrait and  not because my name was mentioned in it ! This story aretare about something what happened almost 50 years ago, which is really important for the future generations because it’s shows an incredible base of the Soviet Sport System! The author is on of the Most Merited Professors of the Russia TODAY!

Юрий Гавердовский. ВСПОМИНАЯ ИСТОРИЮ «ТКАЧЕВСКОГО»

Был один из дней пресловутого карантина, когда опять забулькал   ай фон, и я услышал  голос моего первого, когда-то, аспиранта, моего первого кандидата наук Володи Заглады. К тому времени мы не виделись уже десятки лет, Володя, или как я звал его прежде, «Вовό», давно стал известным специалистом, заслуженным тренером, успел поработать на Западе, повидал, наверное, всякого, но ни с чем не сравнимый баритон Владимира Ефимовича был все так же мажорен, оптимистичен и напорист.

Звонил он из Дюссельдорфа ( Германия) , где его затормозил все тот же вирус. Появилось свободное время, и вот – звонок в Москву… Был и некий повод, а именно – появление именного сайта «коуча Заглады», одну из страниц коего Владимир Ефимович задумал посвятить автору этих строк. Нужны были аннотации моих книг, подходящие фотографии, в том числе хорошо бы снимок той модели, с помощью которой – помните, Юрий Константинович?! – мы так увлеченно моделировали ваши «ультра-си»?! Как же не помнить, еще как помню… Но это особая, отдельная история.

… Была ранняя весна 1970-го года,когда наши гимнасты готовились к очередной, Монреальской олимпиаде. Основной базой в те годы оставался Цахкадзор – спортивный городок, специально выстроенный для олимпийцев в среднегорье, в 70 километрах от Еревана. Расчет был на то, что организм гимнастов будет лучше адаптирован к условиям Мехико, который стоит, как известно, на высоте более 2 км над уровнем моря. До сих пор остается не ясно, дало ли это ожидаемый эффект, но база стояла, деньги были потрачены, и надо было их «отбивать».

В те годы я был постоянным членом КНГ– «комплексной научной группы», которая должна была, по замыслу, содействовать подготовке гимнастов. В группу  входили медики, физиологи, люди, отслеживающие тренировочный процесс и др. Моей задачей были консультации по технике движений и обучению.

 «Консультации»… Легко сказать «консультации»… Всякий, кто занимался спортом, знает эту ревнивую атмосферу в зале, когда каждый тренер смертельно боится выглядеть некомпетентным, а уж особенно – тренер сборной, где каждый шаг, каждая удача или неудача стоят репутации и, в конечном счете – денег. Великий царь Петр Алексеевич велел боярам говорить без бумажки, открыто – «дабы дурь каждого была видна!». У тренеров наоборот: большинство предпочитает говорить с учеником вполголоса, чтобы даже глупость выглядела как передача великого секрета. Знаменитый тренер К.С.К. так тот, вообще, транслировал свои советы-секреты только шепотом на ухо…  И вот попробуйте – даже если вы официально назначенный консультант – подойти к тренеру и что-то ему простодушно посоветовать!  У четырех из пяти, в ответ на ваше благодеяние, на лице – не зависимо от того, что он при этом вам говорит, включая благодарность – возникнет выражение, однозначно  читающееся как «Да пошел ты! Кто тебя просит!». При этом не удивляйтесь, если тот же самый тренер,  что игнорировал вас в зале, «случайно» догонит вас в коридоре – но без свидетелей! – и сам задаст вам вопрос, ответ на который вы безуспешно предлагали ему в зале!

И вот в этой атмосфере я должен был в очередной раз начинать свои «консультации» в сборной. Обжегшийся в свое время на непрошеных простодушных советах, я теперь просто присутствую в зале, сижу на скамеечке или прыгаю на батуте в ожидании вопросов, которых, как всегда, не будет или стою молча возле снаряда, на котором у кого-то явно не заладилось, и покорно жду –  может, все-таки, будут  вопросы?[1].Но на этот раз я действую иначе. Я подготовил, как теперь сказали бы, «прикол». Но сперва – преамбула.

…За два года до этого приезда в Цахкадзор я защитил кандидатскую диссертацию на тему «Исследование общих основ техники и построение естественной классификации упражнений на гимнастических снарядах». Основным результатом этой работы стала т.н. «естественная классификация» упражнений, подобная «Периодической системе химических элементов» Д.И. Менделеева. Она позволяла не только исследовать технику движений, систематизировать их по определенным биомеханическим свойствам, но и моделировать ранее неизвестные в практике, но вполне реальные движения. Некоторые результаты этой работы я тогда и привез в Цахкадзор в
надежде на их внедрение. Это были т.н. биомеханические реконструкции ряда эффектных «ультра-си» на перекладине. Среди них – перелет, ставший через несколько лет «ткачевским»; перелет, вошедший в практику как «ковач»; соскок, который я назвал «обратным лётом», и, наконец, движение, которое можно было бы терминологически определить как «большим махом назад сальто назад» и которое я условно назвал «обратным сальто».

Тут нужно рассказать и о том, как выполнялись названные биомеханические реконструкции. Главным героем этой акции был заимствованный нами у анатомов  «деревянный Джон» – 28-сантиметровая деревянная кукла, выполненная в классических пропорциях с учетом мышечного
рельефа и  даже с мастерски вырезанными чертами лица, выражающими полное безразличие. Джон был оснащен всеми основными суставами, шаровыми и цилиндрическими, и мог воспроизводить все нужные позы. Владимир Ефимович Заглада, бывший тогда моим аспирантом и взявший на себя все материально-техническое обеспечение затеи, изготовил, под размеры модели, идеальное подобие перекладины на растяжках и специальную консоль, которая держала Джона за металлическую «американскую» лонжу, позволяя фиксировать нашего «гимнаста» в любом положении относительно снаряда. На последнем этапе подготовки Джона, мы отчаянно веселясь, нарядили его в специально сшитые для этого случая Люсей Загладой белые майку и рейтузы и поместили всю конструкцию в съемочный бокс черного цвета.

И начался увлекательный процесс воссоздания «ультра-си», в ходе которого, кадр за кадром, в соответствии с биомеханикой, выстраивалось каждое движение. Отснятые кадры собирались в логически наиболее точной последовательности и в итоге приняли вид вполне достоверных «кинограмм», которые я и привез тогда в Цахкадзор и без всяких комментариев коварно развесил в зале…

Надо было видеть эффект. Я еще не успел развесить все плакаты, как к ним постепенно и как бы безразлично подтянулся весь тренерский корпус. И повисло гробовое молчание, означавшее только одно: их кто-то опередил, и опередил страшно, убийственно – но кто? Как это могло произойти?! Молчание было нарушено лишь раз: кто-то из тренеров подошел ближе и, вглядевшись лучше, произнес: «Стриженный кто-то… Серега, что ли, Диомидов….?!».

Тем ярче было раскрытие фокуса. Я сказал: «Не волнуйтесь, это всего лишь модель – кукла». Боже, какое ликование я вызвал этими словами! Как они были благодарны мне, что я облегчил их состояние! И как, одновременно, они меня ненавидели за это испытание! Общее мнение выразил Евгений Гальперин: «Если  это для чемпионата мира для манекенов, то тогда – конечно! А нормальные люди НИКОГДА этого делать не будут!».

Впрочем, тогда же нашлись желающие «попробовать».  Двое ребят из молодежного состава Слава Бойко и Володя Марченко примеривались к будущему «ковачу», но оказалось, что кавалерийским наскоком это движение не возьмешь: нужна была добротная база  виде разгонных оборотов с поздним акцентированным броском, которой у них не было. Внимательнее к этому отнеслись венгерские коллеги, которые привыкли читать советскую спортивную литературу, и результат этого известен[2].

Между тем, еще за два года до описанного случая мой ученик Миша Питомцев уже успешно
делал на тренировках будущий «ткачевский», а сам Александр Ткачев, несколько позднее, под руководством П.Ф. Корчагина за две недели выучил по нашей обучающей программе перелет ноги врозь, получивший его имя и впервые с блеском продемонстрировал его на т.н. «конкурсе» в Вильнюсе, а вскоре стал и чемпионом Европы на перекладине.

 

 

С помощью той же обучающей программы другой гимнаст из сборной СССР,  Геннадий Якунин, разучил и показал на Кубке Тюнити соскок «обратным лётом»,(правда, исполнение Геннадия было еще несовершенным: из-за слабости главного здесь компонента – действий на опоре, обеспечивающих контрвращение тела, гимнаст был вынужден долго держать в полете согнутое положение, раскрываясь с поворотом кругом лишь перед самым приземлением, тогда как при более мощной работе здесь можно и нужно поворачиваться гораздо раньше и в более выпрямленном положении). 

Довольно рано начал – по факту – исполняться и наиболее проблемный элемент, «обратное сальто», реконструкция которого также была показана мною тогда, в гимнастическом зале спортбазы «Цахкадзор». Правда те замечательные, инициативные ребята, что показывают «обратное сальто» не только в соскок, но и в вис, делают его еще плохо, не понимая в нужной мере техники этого движения. Но это полбеды, ведь надо знать, что любое, корректно задуманное, но плохо выполненное, движение, вполне можно делать и хорошо!

Увы, вспоминая истории, подобные только что рассказанной, невольно приходишь к выводу, что все новое должно приходить в  с в о е  время.  Мы – у Времени в плену. Отвлечемся на минуту от спорта. Ну что, скажем художников XIII века заставляло писать в готической манере, с так называемой  `обратной  перспективой` и т. д.? Ведь глаза у них были такие же как и у нас с вами? Оптика ведь та же самая. Почему бы Джотто взять да и не написать что-то ну хотя бы в стиле Дюрера, не говоря уже о еще более поздних временах? Так нет же, оказывается сознание даже гения ограничено принятой парадигмой, и из нее не вырвешься.

Впрочем, в спорте все так же, но – проще и практичнее: даже самый гениальный гимнаст не будет усложнять программу сверх того, что необходимо для того, чтобы выиграть. Так, что тренерам, отметившим тогда весной 70-го своей фигурой умолчания наши биомеханические реконструкции, они были несвоевременны и, значит, попросту не нужны, провокативны.   

Но и для любой прагматичности есть предел. Всякое развивающееся дело требует хотя бы доли романтики, взгляда в неизвестное будущее и – непременно – риска! Хвала тем героям, кто дерзко рвется вперед и первыми берут на себя неудачи, прокладывая путь идущим вслед. Они рискуют, но ведь кто не рискует, тот не…

 

20 июня 2020 года

МАЛЕНЬКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ: ЛУЧШЕ ПОЗЖЕ, ЧЕМ НИКОГДА

В.Е. ЗАГЛАДА

Считаю , что мне, очень повезло, после почти десяти лет , прошедших с момента написания данного очерка,  получить разрешение на его публикацию от его автора Елены Вайцеховской,  ЛУЧШЕГО, на мой взгляд, российского журналиста, профессионала,   не просто пишущего о спорте высших достижений, но и в полном объеме вкусившего это сладкое слово ПОБЕДА на самом высоком Олимпийском уровне и очень хорошо понимающего насколько трудно эти победы сегодня достаются спортсменам России, доказывающим не только свою собственную силу и преимущество в спорте, но и отстаивающим  престиж и государственное устройство своей страны.

Огромное спасибо и особая признательность Елене Вайцеховской за то, что она  была, есть и будет ВСЕГДА в той спортивной журналистике, которая говорит правду, отстаивает честную борьбу и прославляет ПОБЕДИТЕЛЕЙ !

Учитывая высокий профессионализм данного очерка, я воздерживаюсь от каких-либо комментариев, и желаю всем получить удовольствие от  общения с этим очень полезным и своевременным очерком о некогда „засекреченном военном объекте спортивного назначения“.

Елена Вайцеховская 

ОЗЕРО КРУГЛОЕ

Много лет название основной тренировочной базы сначала советских, а затем российских пловцов и гимнастов «Озеро Круглое» звучало законспирировано-интригующе, как засекреченный военный объект. Собственно, даже сейчас зона «Круглого» официально закрыта для иностранцев. Что, впрочем, не мешает последним регулярно оттачивать мастерство близ подмосковной деревни Рыбаки. Они готовы платить за это валютой. И это решает все.

ОБЪЕКТ СТРАТЕГИЧЕСКОГО НАЗНАЧЕНИЯ

Первое спортивное сооружение – гимнастический зал, укомплектованный суперсовременной (по тем временам) техникой, появился на «Круглом» более 35-ти лет назад – задолго до того, как база получила широкую известность. Тогда государство щедро отстегивало деньги на спорт. Благодаря этой щедрости в 1975-м на территорию базы высадился десант тренеров по плаванию – посмотреть, годится ли место для строительства водного центра. Еще через какое-то время на «Круглом» появились бассейн и четырехэтажная гостиница. Место для тренировок было идеальным: до цивилизации (то есть – столицы) без собственного автомобиля было не достать, соблазны напрочь отсутствовали, если не считать крохотного деревенского магазина, полки которого были заставлены трехлитровыми банками дешевого фруктового вина «Солнцедар». Но это развлечение было исключительно для тренеров, рискующих нарушить драконовские дисциплинарные порядки, внедренные на «Круглом» с самого начала. Рисковали немногие. Да и потом, соблазн снискать себе и ученикам мировую славу был гораздо больше: в плавательном СССР росла команда, имеющая все шансы стать сильнейшей в Европе. Гимнастическая сборная страны, которую возглавлял один из ведущих тренеров мира Леонид Аркаев, уже была сильнейшей в мире.

АРКАЕВ

– Я почувствовал разницу между «Круглым» и остальными тренировочными базами, где нам приходилось тренироваться, сразу, – рассказывал тренер. – Знаете, как бывает, – входишь в дом – и чувствуешь, что ты действительно дома. Персонал базы души не чаял в моих ребятах, да и сама база на тот момент была лучшей в мире по оборудованию. У всех, кто тогда работал, было ощущение того, что здесь мы полноправные хозяева. И, естественно, старались сделать все возможное, чтобы создать себе самые лучшие условия для работы. Мы первыми спроектировали и сделали поролоновые ямы, тренажерный зал, разрабатывали новые методики тренировок и восстановления спортсменов. Сама ведь работа стала принципиально иной. Мы стали тренироваться по три раза в день – на свежем воздухе и при великолепном питании спортсмены очень быстро восстанавливались. Очень скоро «Круглое» приобрело репутацию места, где постоянно появляются новые звезды.

КАК ПОЛОПАЕШЬ – ТАК И ПОТОПАЕШЬ

Свой первый визит на «Круглое» (было это в конце 70-х) я помню до сих пор. Пригласил меня отец, Сергей Вайцеховский, бывший тогда главным тренером сборной страны по плаванию: «Приезжай, будут интересные артисты». В те времена такие артистические визиты к спортсменам не были редкостью. Группы поддержки всегда входили в состав олимпийских делегаций, как правило, между артистами и людьми спорта завязывались

дружеские отношения и контакты продолжались. Во всяком случае, на «Круглом» любили бывать Татьяна и Сергей Никитины («Таких восторженных зрительских глаз мне ни разу не приходилось видеть», – сказала в один из приездов Никитина), заезжал известный композитор, автор «Московской кадрили» и «Русского поля» Виктор Темнов, бывали артисты с Таганки – Высоцкий, Золотухин, Черняев. Иногда гости появлялись на базе прямо после собственных концертов и это воспринималось с удвоенной признательностью.

На «Круглом» был свой кинозал, библиотека и даже видеомагнитофон, что по тем временам было роскошью. Но самое сильное впечатление произвела на меня столовая. Огромный, накрытый крахмальной скатертью стол был уставлен холодными закусками: салат из моркови с изюмом и сметаной, из свеклы с чесноком и орехами, из капусты с яблоками, домашний творог с зеленью и отдельно – с курагой, оливье, винегрет, жареные баклажаны, фаршированные кабачки, корейские морковь и капуста, язык, фаршированная и заливная рыба, фрукты, мед, орехи трех разных видов, соки…

Долгое время на собственных тренировочных сборах, где из-за весовых ограничений ужин был понятием чисто символическим, мне по ночам снился тот самый стол на «Круглом».

1975 год. “МЫ ПРОИГРАЛИ, НО МЫ ПОБЕДИМ”

Эти слова, сказанные главным тренером плавательной сборной после матча СССР – ГДР 1973 года в Берлине, где советская команда с треском проиграла хозяевам, стали лозунгом всех, кто работал в плавании на многие годы вперед. Появление «Круглого» в числе традиционных мест для подготовки (горной базы «Цахкадзор» и приморской – в Эшерах) создало пловцам фантастические условия для тренировок. Во всяком случае, с того самого момента, как бассейн на «Круглом» вступил в строй, на базу не допускались представители никакого другого вида спорта. Только пловцы и гимнасты.

Уже никто и не вспоминал, что первоначально «Круглое» считалось местом для проведения лыжных зачетов студентов центрального института физкультуры. В бассейне появился первый в стране гидроканал, специальные, в том числе, и водные тренажеры, оборудование для видеосъемки. Медицинские обследования членов сборной проводились прямо в процессе тренировок. Все это было создано не только для элитных пловцов, тренеры тоже были элитными – Игорь Кошкин, Генрих Яроцкий, Борис Зенов, Олег Цветов, Лидия Креер…Естественно, результаты начали расти. Поскольку база географически попадала в район последнего ракетного кольца Москвы, полностью закрытого для иностранцев, все, что было связано со словом «Круглое», окутывалось завесой секретности. Иногда это рождало кучу обид.

Например, тренеры ГДР, с которыми советские коллеги ежегодно проводили совместные симпозиумы и прочие мероприятия, однажды всерьез выдвинули ультиматум: «Или нам показывают «Круглое», или сборная СССР больше никогда не попадет на сбор в немецкий Линдов» (главную в то время базу спортсменов ГДР). На сбор разного рода разрешений (включая бумаги из министерства обороны и КГБ) ушел год. А самым первым иностранцем, просочившимся за железные ворота «Круглого» стал некий Нильс Боунс. Швед тренировал тогда по контракту женскую сборную ФРГ, приехал на международный турнир в Москву и…упал в ноги друзьям-коллегам: «Умоляю, покажите». Под видом прибалта (потребовав предварительно клятву не

произносить ни слова, если вдруг остановят) его привезли на «Круглое» на машине. Ничего невероятного Боунс, естественно, не увидел, но сам факт посещения запомнил на всю оставшуюся жизнь.

На олимпийских играх в Москве сборная СССР по плаванию выступила фантастически – завоевала восемь золотых медалей. Незадолго до этого на переговоры с главным тренером вышел генеральный директор фирмы Speedo – предложил в качестве спонсорства оборудовать бассейн на «Круглом» всем тем, что на то время придумала спортивная промышленность. А заодно – и переодеть команду (к тому времени советские пловцы имели долгосрочный контракт с дочерней фирмой «Адидаса» – «Ареной»). На вопрос, зачем Speedo такие расходы, последовал ответ шефа фирмы: «Я очень хорошо вижу, что очень скоро ваша команда станет сильнейшей в мире».

Но уже тогда система подготовки (в отличие от гимнастической) начала давать сбои. Разница заключалась в том, что Аркаев вызывал на «Круглое» гимнастов вместе с их тренерами, диктаторски дрессируя и тех и других, но при этом не ломал привычные связи. Отдать на «Круглое» ученика-пловца пусть даже очень знаменитому специалисту стремились немногие. Потому что практика уже показала, что далеко не все юные дарования способны выдерживать программу Сальникова, тренируясь у Кошкина или программу Богдановой – у Зенова. А в 1982-м в сборной поменялось руководство и новые руководители отказались от услуг практически всех, кто работал до этого в сборной .

Еще через десять лет окончательно рухнул Союз, Цахкадзор и Эшеры автоматически оказались за границей, а «Круглое» широким жестом одного из спортивных руководителей России было отдано под приватизацию трудовому коллективу базы. Очень скоро в гостинице появился ресторан, а в бассейне – бар и казино.

1996 год. ГУЛЯЮТ ВСЕ!!!

«Я боюсь за своих девчонок, – озабоченно говорил Аркаев в середине 90-х. – Вечером база запружена иномарками, машины подъезжают прямо к гостинице и стоят с открытыми дверьми – зазывают девчат в ресторан, на дискотеку. Были случаи, кто-то уезжал,я же не спал ночами – не знал, вернутся ли обратно. Да и как отдыхать, если над ухом до утра гремит музыка. Иногда стреляют».

Пловцы как-то незаметно переместились с «Круглого» в Раменское. Главный тренер тех времен Владимир Смирнов рассказывал: «Гости казино часто остаются на несколько дней – поплавать в бассейне, попариться в бане. Один раз я сам видел, как из сауны в бассейн пьяный хозяин вытащил на поводке спаниеля. Девчонки жалуются, что прямо в воде натыкаются на использованные презервативы. О том, в каком виде оказываются по утрам маты в тренажерном зале, я вообще не говорю. А рычагов воздействия у нас просто нет. Хозяин – барин. Я не осуждаю. Понимаю прекрасно, что базе нужно как-то выживать, платить зарплату служащим. И все равно обидно».

Искать виноватых в уже сложившейся ситуации было бессмысленно. Говорят, в один из приездов директора «Круглого» в Олимпийский комитет, задолжавший чудовищные суммы базе, директор в отчаянии сказал: «Понимаю, что вам нечем платить. Но поймите, когда я в долг прошу деньги в других местах, то когда-то должен их возвращать. А в тех кругах финансовые споры решаются иными методами».

1999 год. ТЕСТ НА ВЫЖИВАНИЕ

И все-таки, «Круглое» выживало. Трудно и бедно, как и вся страна, но, все “лихие 90-е” работали и залы, и бассейн. Правда, нельзя было не замечать, как стремительно ветшало все, что когда-то строилось со знаком качества. В мужском гимнастическом зале под прыжковым конем уже постоянно стояли ведра с мутной жижей – протекал потолок. Пятисантиметровую щель между окнами, просто забили длинным деревянным полотном гимнастической скамейки. Отсыревшая поролоновая яма, обветшавшие маты в углу…

Но как и прежде знакомый голос на тренировке:

– Женя, рондат-фляк-бланш и с трешки опять начнем!

Это – Аркаев. В руке – две телефонные трубки. Одна – гостиничного радиотелефона, вторая – мобильная. На акробатической дорожке – Евгений Подгорный. Прочих звезд нет. Из-за того, что на базе временно не было ни света, ни тепла, Аркаев разрешил основному составу сборной подъехать на «Круглое» позже. Но снаряды заняты молодняком. На гимнастическом слэнге – «хвостами». Так здесь всегда называли тех, кого тренеры привозили на базу в довесок к лидерам. Собственно, когда-то такими «хвостами» приезжали на «Круглое» те, кто впоследствии стал звездами первой величины. Светлана Хоркина, Алексей Немов. Вот, кстати, и ответ – почему российские гимнасты, оказать гостеприимство которым да еще и доплатить за это считает за честь любая страна, даже в самые тяжелые для страны времена предпочитали тренироваться дома.

– Здесь сохранился совершенно особый дух, – говорил тогда Аркаев. – Идет настрой на выдающиеся достижения. И люди, которые едут тренироваться на «Круглое» – совершенно особые люди. С повышенными притязаниями. Хотя не так все просто. У меня постоянно убегают и тренеры и спортсмены. Уезжают за границу. В моем дневнике за 1998 год стояло 14 фамилий тех, на кого я рассчитывал. 12 из них уехали в США. Кто-то едет просто в поисках денег, кто-то не выдерживает нагрузок сборной, да и просто жить в России становится труднее и труднее. Стрессовое состояние накапливается годами, и это рано или поздно просто ломает. Уехать же сейчас – предельно просто.

Наверное я и сам бы мог уехать, увезти команду. Возможно, даже в чем-то выиграю. Но тогда нынешнее поколение российских гимнастов станет уже последним. Поэтому я и стараюсь сохранять традиции, которые когда-то сам создавал. Если задуматься, я ведь самый старый работник базы. Дольше меня на Круглом не работает ни один сантехник, ни одна повариха. А юридически не имею никаких прав. Будь я здесь хозяином, многое сделал бы несколько иначе. Освещение, например. Хорошо бы произвести хотя бы косметический ремонт, подлатать крышу.

С другой стороны, не так все плохо. Видите снаряды? На таких точно брусьях ребята выступали в Атланте. На таком помосте, коне и кольцах – на Играх доброй воли в Нью-Йорке. В гимнастике крайне важно работать на современном оборудовании. Сейчас ждем новых поставок. Хотя что скрывать, «Круглое» из уникальной базы давно уже стало самой заурядной. По европейским меркам. Хотя сюда постоянно рвутся иностранцы. И приезжают. Ради «ноу-хау» они готовы жить в любых условиях, есть любую пищу и платить любые деньги. Как показывает практика, это оправдывает себя.

2005 год. СМЕНА ВЛАСТИ

После Олимпийских игр в Афинах гимнастическую сборную России возглавил Андрей Родионенко. В 1989-м он был старшим тренером женской сборной СССР и по собственному желанию уволился из команды, которая только-только завоевала восемь золотых медалей на Олимпийских играх в Сеуле. Через два года Родионенко уехал в Австралию. Еще через восемь лет – в Канаду. А в самом конце 2004-го вернулся в Россию чтобы возглавить сборную, которая не побеждала в командном олимпийском первенстве почти десять лет.

Вернулся он, по сути, на пепелище. Когда в начале 2005-го я заехала на “Круглое, в голосе тренера даже сквозил оптимизм:

– Гостиницу вот-вот строить начнем, зал женский реконструировать. Вы к нам на «Круглое» надолго? До вечера? Вот и замечательно. Пообедаем сейчас, а потом поговорим спокойно. Вот только Юрия Евлампиевича провожу…»

Юрий Евлампиевич, он же – Титов, олимпийский чемпион Мельбурна, тогда был действующим президентом российской федерации гимнастики, почетным президентом FIG – международной федерации гимнастики. И единственным в мире человеком, отклонить предложение которого вернуться в Россию, Родионенко не мог.

Впрочем, об этом факте мне только предстояло узнать. А тогда, наблюдая за тем, как Родионенко и Титов прощаются у дверей зала, лет десять как требующем незамедлительного капитального ремонта, ловила себя лишь на одной мысли: «Пепелище. Натуральное пепелище. И не в ремонте дело…»

А может и в ремонте тоже. Поднявшись вместе с Родионенко по лопнувшим от старости мраморным ступеням, пройдя по зачуханному коридору и, наконец, оказавшись в обшарпанном (когда-то – почти «люкс») номере и плюхнувшись в продавленное, я задала тренеру вопрос, который никак не выходил из головы:

– Вы – настолько патриот, что вот так сразу приняли предложение вернуться в Россию?

Тренер задумался.

– Это было не «сразу». Первое предложение прийти в сборную я получил от Титова в 1971-м. Тогда была непростая ситуация. В мужской гимнастике доминировали японцы и нужно было доказывать, что СССР тоже может быть первым. Мне было 29 лет, и я согласился, не раздумывая. Сначала отвечал за мужскую сборную, потом – вплоть до Игр в Сеуле – за женскую. До сих пор считаю, что возможность проявить себя в гимнастике мне дал именно Титов. А в 1989-м из команды стали убирать всех, кто имел свое мнение. Титов стал первым. Я ушел вслед за ним – не видел смысла оставаться. Когда один человек начинает подгребать под себя всю власть, как это сделал Аркаев, спрогнозировать дальнейшие перспективы несложно.

Титову я действительно не мог отказать. Если бы во главе федерации был другой человек, возможно, не вернулся бы. Но я знал: если Титов взялся за гимнастику, то это сделано безо всяких корыстных побуждений. Другое дело, что сейчас у него гораздо меньше возможностей, чем в 71-м. Тогда я просто говорил ему, что нужно сделать. И это тут же делалось, хотя вслух Титов порой возмущался: «Ты что – сдурел? Ты знаешь, сколько это стоит?». Но и сейчас, как бы ни было тяжело, я уверен в том, что Титов сделает максимум того, что реально. Костьми ляжет, но сделает.

Уезжая тем вечером с “Круглого”, я спросила Родионенко:

– Среди тех, кто работает на Западе, есть тренеры, которых вы хотели бы видеть у себя в команде?

– Есть. – Ответил он. – Но дело в том, что я не могу их пригласить. Потому что не имею возможности обеспечить этих людей в России всем тем, что они имеют за океаном. Надо быть честным. Те же Эльвира Саади, Лена Давыдова – очень хорошие тренеры. Но что я могу им гарантировать? У них жизнь налажена, дети выросли, учатся в университетах. Как сорвешь? Был разговор с Сашей Александровым. Я честно сказал: не зову не потому, что ты мне не нужен, а потому что не могу гарантировать жизни, к которой привык ты и твоя семья. Пока это нереально…

2010 год. ВОЗВРАЩЕНИЕ

Осенью 2010 года на чемпионате мира в Роттердаме женская сборная России по спортивной гимнастике впервые с 1991 года завоевала золотые медали в командном первенстве, а Алия Мустафина стала абсолютной чемпионкой, победив в многоборье. Старшим тренером женской команды был Александр Александров. Он же являлся личным наставником Мустафиной, которую к моменту возвращения тренера в Россию в 2009-м почти успели списать – за бесперспективность.

Через год на мировом первенстве в Токио российские гимнастки стали в командном первенстве вторыми, Виктория Комова завоевала серебро в многоборье и золото в упражнениях на брусьях, а Ксения Афанасьева победила в вольных упражнениях. Можно было смело говорить о том, что гимнастическая Россия (по крайней мере в лице женской команды) начинает уверенно возвращать себе утраченные когда-то позиции.

Впрочем, было бы странно, если бы этого не случилось. Достаточно посмотреть, до какой степени изменилось бывшее когда-то на грани исчезновения “Круглое”: годы разрухи вспоминаются, как страшный сон. Базу удалось вернуть в государственные руки, ее стали потихонечку отстраивать заново. И можно однозначно сказать, что базе повезло с нынешним руководством.

Дело даже не в том, что спортивные сооружения – плавательный и прыжковый бассейны, гимнастические и фехтовальные залы – отвечают самым высоким требованиям. И не в наличии современного комплекса отелей. На „Круглом“, как бывает в хорошем доме, хозяйская рука угадывается в каждой мелочи. В аккуратном рядочке сияющих велосипедов и чисто вымытых, вымощенных плиткой дорожках. В ухоженных газонах и клумбах. В красивой сервировке и вкусной еде. В необыкновенно уютных внутренних интерьерах.

Да, вы поняли правильно: рука эта – женская. Что не мешает ей быть весьма жесткой.

Полноправной хозяйкой „Круглого“ вот уже третий год является бывшая спортсменка, чемпионка Европы и мира-2001 в первом тяжелом весе Ольга Домуладжанова. До того как прийти в бокс, Ольга занималась плаванием, затем легкой атлетикой и была вынуждена оставить этот вид спорта из-за тяжелой травмы позвоночника.

Другими словами, спорт для директора базы – не просто профессия. А любовь всей жизни. Спортсмены и тренеры, приезжающие, а точнее, постоянно живущие на „Круглом“, никак не могут привыкнуть к тому, что любое их

желание понимается и реализуется с полуслова, а удивляться на самом деле нечему: здесь их просто очень любят. И очень за них переживают.

А гимнастические залы точно так же, как когда-то давно, полны “хвостов” – совсем юных спортсменов, которые на каждой тренировке стараются тянуться за теми, кто старше. И можно разве что позавидовать тому, что их спортивная жизнь только начинается.